Арарат  - Кристофер Голден

Может ли демон до сих пор оставаться среди них? Вдруг он прямо сейчас сидит внутри кого-то, наслаждаясь моментом?

– Если будем держаться вместе, – сказал Уокер, – то в случае атаки демона рядом окажется достаточно людей, чтобы оказать сопротивление и сократить число жертв.

– Или попытаться, во всяком случае, – добавила Каллиопа.

– Вот именно, – согласился отец Корнелиус. – Так что будем держаться вместе. Мы понимаем тех, кто хочет спускаться в одиночку. Но если зло войдет в вас и станет вами управлять, оно может заставить вас сброситься с горы или еще что похуже. А вместе мы будем друг за другом присматривать.

– Я все еще не понимаю, почему это происходит, – резко бросил мистер Авчи. – Профессор Оливьери утверждал, что амулеты из битума…

– Это была теория! – взвизгнул Оливьери столь отчаянно, что Мериам показалось, что душа его разрывается на куски. – У меня были основания… Об этом говорилось в апокрифе… И семья Ноя носила эти чертовы амулеты на себе!

Выжившие, не сговариваясь, стали подниматься один за другим, надевать на плечи рюкзаки, поправлять одежду и балаклавы, затем перебираться через хребет, чтобы начать осторожный спуск.

Мериам глубоко подышала, чтобы успокоить нервы, потом оттолкнулась от плеча Адама и встала на ноги. Голова закружилась, и на мгновение ей показалось, что сейчас она упадет. Адам потянулся, чтобы поддержать ее, но она от него отмахнулась.

– Нет. Если я не смогу идти сама, то тебе придется меня тащить. А это слишком опасно.

Она подышала еще немного – ровно и глубоко, и ей удалось слегка проветрить голову. Во время привала она съела протеиновый батончик и пока еще чувствовала прилив сил. Где-то в рюкзаке Адама лежали кофеиновые таблетки, и она знала, что через какое-то время они ей понадобятся, но пока действенной мотивацией оставался страх.

– Ну ладно, – сказала она. – Пора идти.

Остальные уже перелезли через разлом, когда она стала карабкаться вслед за ними по камням.

– Мериам! – окликнул ее Адам.

Она оглянулась и увидела, как он копается в дебрях водолазки, просунув пальцы между свитером и балаклавой.

– Ты что делаешь?

Нащупав битумный амулет, Адам обхватил пальцем веревочку, на которой он висел, и снял с себя. Прежде чем она успела возразить, он выкинул амулет на снег.

– Понимаю, что ты хочешь сказать, – сказал он. – Но мы оба знаем, что они не работают. Может, демон уже внутри нас, может, зло пустило корни. Не важно. Думаю, наш единственный шанс – выйти за пределы его досягаемости.

– Его досягаемости? – переспросила она, ощутив приступ свежего страха.

– Возможно, он как призрак, который не может покинуть место своего обитания, – пояснил Адам и посмотрел на нее грустными глазами, в которых почти не осталось веры. – Я надеюсь на это… на то, что, как только мы отойдем от пещеры, оно не сможет нам вредить. Если это не так… в смысле, если я ошибаюсь, то нам следовало свалиться с уступа еще в первую ночь, умереть прямо там на месте.

– Не говори так…

Адам отвернулся.

– Ладно, пошли.

Он держался рядом с ней, пока они догоняли остальных. Склон стал более пологим, и спускаться здесь можно было быстрее. Его слова не выходили у нее из головы, и этот взгляд, которым он посмотрел на нее, разбивал ей сердце с каждой секундой размышлений. Она знала о диббуке, о том страхе, который сопровождал его все детство, и ненавидела его бабушку за то, что она привила ему эту темную веру. Тогда он не мог избежать этого. Но теперь не верил ни во что. Теперь он не верил даже в амулет, который, по мнению Оливьери, мог спасти ему жизнь.

Мериам решила свой амулет оставить при себе. В отличие от Адама, она никогда не отличалась религиозностью, но, как оказалось, пережитый ужас вселил в нее веру, которой ей всегда не хватало. Теперь она ни за что не расстанется с амулетом.

Это означало еще и то, что с данного момента ей придется более тщательно присматривать за Адамом.

В течение нескольких минут они ползли с горы в тишине, под прицелом настороженных взглядов. Уокер, Ким и отец Корнелиус двигались в середине цепочки спускающихся. Вес пистолета на пояснице придавал уверенности. Тем не менее Уокер задавался вопросом, сможет ли он вовремя нажать на спусковой крючок онемевшими от холода пальцами.

Когда тишину разорвали крики внизу, донесенные до них ветром, он собрался с духом и посмотрел туда с мрачным смирением. Чему он мог удивиться теперь, когда демон стал их постоянным проклятием?

Ким выругалась и попыталась ползти быстрее, но Уокер рявкнул на нее и схватил за рукав.

– Ты что делаешь? – возмутилась она. – Мы же должны…

Но слова затихли сами по себе, когда она посмотрела в его глаза. Она повернулась к отцу Корнелиусу за поддержкой, но не нашла ее.

– Что мы должны? – спросил Уокер.

Какими-то шестью метрами ниже родственник Хакана набросился на студента – неряшливого парня по имени Маркус. При наличии ножа и нечеловеческой силы убийство заняло всего несколько секунд. Кровь хлынула на свежий снег и брызнула вместе с порывом ветра. Белинда пыталась остановить его, но нож и сила сделали свое ужасное дело и над ней. Вскоре в том месте, где склон горы начинал выравниваться, снег покрылся сплошным кровавым узором… как раз там, откуда их путь должен был стать проще.

Размахивая ножом и жутко улыбаясь, демон принялся карабкаться к ним в теле проводника – последнего оставшегося на горе родственника Хакана.

Уокер вынул пистолет. Держась одной рукой за гору, он навел оружие на проводника.

Громко закричав, сверху стал быстро спускаться Хакан. Он просил, чтобы Уокер дал ему возможность поговорить с молодым человеком, дал шанс изгнать демона. Но проводник держал окровавленный нож в руке и лез к ним с паучьей ловкостью.

Умением устранять непосредственную угрозу Уокер владел в совершенстве.

Он дважды выстрелил проводнику в грудь. Бородатый молодой человек откинулся навзничь и скатился вниз с горы к окровавленному снегу. Туда, где склон становился более пологим и удобным для ходьбы.

Хакан попытался схватить Уокера за руку, но тот отбил ее пистолетом и прицелился в бывшего бригадира. В течение долгих пяти секунд они смотрели друг на друга и глубоко дышали, пока Уокер не счел, что Хакан не одержим (по крайней мере, пока). А Хакан, по-видимому, решил, что не хочет быть застреленным.

Спустившись по заснеженному склону – то скользя по нему, то ползком, – Хакан достиг трупа родственника и упал перед ним на колени. Он закрыл ему глаза и принялся бормотать молитвы на родном языке.

Уокер оставался на месте со своей командой, в то время как к Хакану мимо них проползли Мериам, Адам и Каллиопа. Спустя минуту к ним же присоединились Оливьери и мистер Авчи.